Человек, не любивший прямые углы

Фотовыставка "Антонио Гауди: одно многогранное видение." Музей архитектуры

Жителю средней российской равнины, выросшему в кирпично-панельных джунглях, трудно представить что-то более шикарное в плане архитектуры и дизайна, нежели квартира с евроремонтом под ключ, или двухэтажный домик в готическом стиле где-нибудь на Рублевке. Как не повезло нам, и как повезло в этом отношении жителям Барселоны. У них был Антонио Гауди - гениальный архитектор, создавший в каталонской столице свое собственное прянично-волшебное королевство в стиле модерн.

Его называют королем архитектуры, королем железа, отцом Арт-нуво (европейского модерна). Знаменитую линию <удара бича>, характеризующую модерн, он заставлял принимать немыслимые очертания в таких, казалось бы, <неудобных> материалах, как камень и бетон.

Туристы замирают, как истуканы, неожиданно наткнувшись во время прогулки по Барселоне на Каса Мила (<каса> - по-каталонски значит <дом>). Что это? Огромная бетонная волна, захлестывающая тротуар или дикая скала, вырастающая посреди улицы? И тут же щелкают фотоаппараты. Каса Батльо, Каса Кальвет: Дома Гауди это даже не дома. Это волны, песок, воздух, текучие камни, окаменевшая вода, гармония мира - все, что угодно.

Гауди строил свою Барселону без чертежей и прямых линий. Барселону, похожую на море. <Прямые углы придумали люди, лишенные фантазии>. А самая идеальная форма, придуманная природой - куриное яйцо. Он и творил подобно тому, как сама природа творит минералы, деревья и человеческое тело: чувственно и страстно. <У нас, людей средиземноморской культуры, глаза не привычны к фантастическим картинам, нам приятнее знакомые изображения, мы мыслим скорее реальными образами, чем фантазиями, и потому мы лучше выражаем себя через визуальные искусства>.

Его парк Гуэль - это сказочный город-сад с эстакадами для машин и пешеходными дорожками, спрятанными в причудливых галереях, с витиеватыми лестницами и конфетными домиками у входа и парящей надо всем лошадью. Все струится, извивается, дышит - и дорожки, и мостики, и скамейки, украшенные мозаикой из керамики. Диснейленд, понятное дело, отдыхает.

Главным своим детищем Гауди считал собор Саграда Фамилиа - искупительный храм Святого Семейства. Он соорудил пристанище католической веры в виде здания со 170-метровыми башнями, фантастическими формами, спиральными лестницами, вырастающими из стен скульптурами. Самым банальным и, одновременно, самым верным здесь будет сравнение с замком из песка, словно насыпанным гигантской рукой самого Творца.

Каталонцы обожествляют дона Антонио. Еще бы. Это был странный человек. Старик, больше похожий на нищего и помешанного, постоянно молившийся и ночевавший прямо на стройках своих шедевров. Ему частенько подавали милостыню. И напоминали о том, что надо поесть. И погиб он в 73 года не как нормальный человек: попал под колеса самого первого в Барселоне трамвая. Красного, праздничного, с цветами и воздушными шарами. Ясное дело - гений. Или святой.

Поклонение каталонцев перед Гауди больше похоже на какой-то религиозный культ. Мало того, что этот год назван в Барселоне годом Антонио Гауди (в честь его 150-летия), так темпераментные жители хотят его еще и канонизировать. Мол, он был ревностным католиком, всю жизнь мечтал строить церкви, построил одну - Саградо Фамилиа, но какую!

Антонио Гауди вдохновляет и опьяняет многих современных каталонских фотографов и художников: Манела Арменгола, Тони Катань, Манела Эсклуза, Марка Льимаргаса, Умберто Риваса. Очарованные, они создали самые настоящие иконы <гаудианства> - фотографии его строений и утонченнейших деталей. Эти работы стали известными во всем мире. Странствующая выставка уже побывала во многих городах и странах. В Риме, Милане, Люксембурге, например. Сейчас она добралась до Москвы. В Аптекарском приказе Архитектурного музея, не успевшем еще перевести дух после упоения мебелью итальянского художника-архитектора Массимо Сколари, представлено 52 разных взгляда на творчество Гауди.

Чтобы адекватно воспринимать пластику Гауди, необходимо стать подобными глухонемым и научиться воспринимать жест. Каталонцы, язык которых несколько столетий был предан остракизму, сумели это. Ведь Каталония это еще и Люль, Миро, Дали и Тапиес!

Поэтому неудивительно, что волнообразные и текучие фасады Дома Батльо или Ла Педреро говорят о том же самом, что и текучие часы Дали - о красоте и многомерности мира.

Алла Архангельская